Президент Китая Си Цзиньпин в недавнем своём заявлении сказал, что те, кто встанет на пути подъема КНР, получат «кровавый удар головой о Великую стальную стену». Военно-морской флот Народно-освободительной армии выпускает корабли такими темпами, каких не было со времен Второй мировой войны, а Пекин выступает с угрозами в адрес Тайваня и других соседей. Высшие чины Пентагона предупреждают, что Китай может начать военный конфликт в Тайваньском проливе или других геополитических горячих точках в этом десятилетии.
КНР — удивительно амбициозная реваншистская держава, которая полна решимости вновь сделать Китай единым целым, воссоединив о.Тайвань с материком, превратив Восточно-Китайское и Южно-Китайское моря в китайские озера и захватив региональное первенство в качестве ступеньки к глобальной власти.
Исторический опыт с момента основания Китайской Народной Республики в 1949 году показывает: когда Пекин сталкивается с растущей угрозой своим геополитическим интересам, он не ждет, пока на него нападут; он стреляет первым, чтобы получить преимущество внезапности. Сегодня у Пекина может возникнуть соблазн совершить подобную агрессию в нескольких областях. И как только начнется стрельба, давление на эскалацию, вероятно, будет серьезным.
Примеров тому множество. Например, в 1950 году зарождающейся КНР было меньше года, и она была нищей после десятилетий гражданской войны и японской жестокости. Тем не менее, она разгромила наступающие американские войска в Корее, опасаясь, что американцы завоюют Северную Корею и в конечном итоге используют ее как базу для нападения на Китай. В результате расширенной Корейской войны Китай понес почти 1 миллион жертв, подвергся риску ядерного возмездия и был обложен карательными экономическими санкциями, которые оставались в силе в течение целого поколения. Но по сей день Пекин празднует эту интервенцию как славную победу, которая предотвратила большую угрозу.
Но Китай последних десятилетий был историческим отклонением, способным накапливать влияние и выбивать уступки у, казалось бы, стран-партнеров, просто хвастаясь своей бурно развивающейся экономикой. С 1,3млрд. человек, высокими темпами роста и авторитарным правительством, потворствующим крупному бизнесу, Китай был просто слишком хорош, чтобы упустить его как потребительский рынок и производственную платформу с низкой заработной платой. Поэтому страна за страной добивалась расположения Пекина.
Однако, эти дни прошли. Китайская экономика, двигатель международного влияния КПК, начинает буксовать. С 2007 по 2019 год темпы роста упали более чем наполовину, производительность снизилась более чем на 10%, а общий долг вырос в восемь раз. Пандемия коронавируса еще больше затормозила рост и привела финансы Пекина в еще более плачевное состояние. Вдобавок ко всему, население Китая стареет катастрофическими темпами: Только с 2020 по 2035 год страна потеряет 70 миллионов взрослых трудоспособного возраста и приобретет 130 миллионов пожилых людей.
В последнее время страны стали меньше восторгаться китайским рынком и больше беспокоиться о его возможностях принуждения и агрессивных действиях. Опасаясь, что Си может предпринять попытку насильственного воссоединения, Тайвань укрепляет свои связи с США и перестраивает свою оборону.
Япония уже около десяти лет занимается самым масштабным наращиванием военного потенциала со времен холодной войны; правящая Либерально-демократическая партия сейчас говорит об удвоении расходов на оборону.
Индия наращивает силы вблизи границ Китая и жизненно важных морских путей. Вьетнам и Индонезия наращивают свои военно-воздушные, военно-морские силы и силы береговой охраны. Австралия открывает свое северное побережье для американских войск и приобретает ракеты дальнего радиуса действия и атомные ударные подводные лодки.
Франция, Германия и Великобритания направляют военные корабли в Индо-Тихоокеанский регион. Десятки стран стремятся исключить Китай из своих цепочек поставок; множатся антикитайские коалиции, такие как «четверка» и AUKUS.
Опросы общественного мнения во всем мире показывают, что страх и недоверие к Китаю достигли максимума после холодной войны. Все это поднимает тревожный вопрос: Если Пекин увидит, что его возможности для легкой экспансии сужаются, может ли он начать прибегать к более насильственным методам?
Китай уже движется в этом направлении. Он использует свою морскую милицию (по сути, скрытый флот), береговую охрану и другие средства «серой зоны» для принуждения более слабых соперников в западной части Тихого океана. В 2020 году правительство Си спровоцировало кровавую схватку с Индией на спорной китайско-индийской границе.
У Пекина, безусловно, есть средства, чтобы пойти гораздо дальше. За последние три десятилетия КПК потратила 3 триллиона долларов на создание вооруженных сил, предназначенных для победы над китайскими соседями и ослабления американской мощи. У него также есть мотив: в дополнение к замедлению роста и ползучему окружению, Китай сталкивается с закрывающимися окнами возможностей в своих наиболее важных территориальных спорах.
Западная часть Тихого океана имеет особое значение. Тайвань является местом расположения, соперничающего демократического китайского правительства в самом сердце Азии, имеющего тесные связи с Вашингтоном. Большая часть китайской торговли проходит через Восточно-Китайское и Южно-Китайское моря. А основные антагонисты Китая в этом регионе — Япония, Тайвань, Филиппины — являются частью стратегической цепи союзников и партнеров США, чья территория блокирует доступ Пекина к глубоким водам Тихого океана.
КПК поставила свою легитимность на возвращение этих территорий и культивирует интенсивную, реваншистскую форму национализма среди китайского народа. Школьники изучают столетие унижений. Национальные праздники отмечаются в честь кражи китайских земель иностранцами.
Еще больше подобных дилемм возникает в Восточно-Китайском море. Китай потратил годы на создание армады, и баланс военно-морского тоннажа в настоящее время в пользу Пекина. Он регулярно посылает хорошо вооруженные корабли береговой охраны в воды, окружающие спорные острова Сенкаку, чтобы ослабить контроль Японии над ними.
Но Токио планирует вернуть себе стратегическое преимущество, превратив амфибийные суда в авианосцы для стелс-истребителей, вооруженных противокорабельными ракетами большой дальности. Он также использует географию в своих интересах, размещая ракетные пусковые установки и подводные лодки вдоль островов Рюкю, которые простираются по всей длине Восточно-Китайского моря.
А как насчет Южно-Китайского моря? Здесь Китай привык помыкать слабыми соседями. Однако противодействие растет. Вьетнам запасается мобильными ракетами, подводными лодками, истребителями и военно-морскими судами, которые могут сделать операции в пределах 200 миль от его побережья очень сложными для китайских сил. Индонезия увеличивает расходы на оборону — на 20% в 2020 году и еще на 16% в 2021 году, чтобы приобрести десятки истребителей, надводных кораблей и подводных лодок, вооруженных противокорабельными ракетами. Даже Филиппины, которые обхаживали Пекин, увеличивают воздушное и морское патрулирование, проводят военные учения и планируют приобрести крылатые ракеты у Индии. В то же время грозная коалиция внешних держав — США, Япония, Индия, Австралия, Великобритания, Франция и Германия — проводит учения по обеспечению свободы судоходства, чтобы оспорить претензии Китая.
По-видимому, именно 2020-е годы ─ период, когда у Китая будут сильные стимулы захватить «потерянные» земли и разбить коалиции, стремящиеся сдержать его продвижение. Пекин имеет грандиозные территориальные цели, а также стратегическую культуру, которая подчеркивает, что нужно бить первым и наносить сильный удар, когда он видит надвигающуюся опасность.
Если конфликт все-таки разразится, американские чиновники не должны быть настроены оптимистично относительно того, чем он закончится. Подавление или обращение вспять китайской агрессии в западной части Тихого океана может потребовать массированного применения силы. Авторитарная КПК, всегда помнящая о своей шаткой внутренней легитимности, не захочет признать поражение, даже если ей не удастся достичь своих первоначальных целей. И исторически сложилось так, что современные войны между великими державами чаще всего затягиваются, чем затихают. Все это подразумевает, что война между США и Китаем может быть невероятно опасной, с небольшим количеством вероятных путей отступления и сильным давлением для эскалации.
США и их друзья могут предпринять шаги по сдерживанию КНР, такие как резкое ускорение приобретения оружия и размещение военных сил и средств в Тайваньском проливе, Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях, среди прочих усилий, чтобы продемонстрировать свою мощь и гарантировать, что Китай не сможет легко вывести из строя боевую мощь США при внезапном нападении.
В то же время, спокойное укрепление многосторонних планов с участием Японии, Австралии и, возможно, Индии и Великобритании по реагированию на китайскую агрессию может заставить Пекин осознать, насколько дорого может обойтись такая агрессия. Если Пекин поймет, что он не сможет легко и дешево выиграть конфликт, он может более осторожно подходить к его началу.
Большинство из этих шагов не являются технологически сложными: они используют возможности, доступные сегодня. Однако они требуют интеллектуального сдвига — осознания того, что Соединенным Штатам и их союзникам необходимо быстро закрыть для Китая окна военных возможностей, что означает подготовку к войне, которая вполне может начаться в 2025, а не в 2035 году. А это, в свою очередь, требует такой степени политической воли и срочности, которой до сих пор не хватало.
Исторические предупреждающие знаки Китая уже мигают красным светом. На самом деле, если взглянуть на ситуацию в перспективе, почему и при каких обстоятельствах Китай воюет, это ключ к пониманию того, насколько коротким стало время для Америки.
