По мере того, как мир приближается к 10-й годовщине объявления «Одного пояса, одного пути» (ОПОП), становится ясно, что он проделал долгий и относительно успешный путь. Как это обычно бывает, наряду со сторонниками проекта, существуют и его противники. В частности, позиция США и их союзников по отношению к российско-украинскому конфликту преследует второстепенную цель – ограничить продвижение китайской инициативы. Подробней о развитии проекта и его влиянии на глобальные мировые процессы читайте в материале «Polit-asia.kz».
«Торговля, а не война»
По состоянию на январь 2023 года к ОПОП присоединилась 151 страна, а это не менее 75 % населения мира и более половины мирового ВВП. По оценкам лондонского Центра экономических и бизнес-исследований, к 2040 году китайская инициатива увеличит мировой ВВП до 7,1 трлн долларов в год.
Включенный в Конституцию КНР «Один пояс, один путь» де-факто представляет собой всеобъемлющую основу внешней политики Пекина вплоть до 2049 года, столетия со дня образования Китая. ОПОП реализуется по нескольким сухопутным маршрутам – от Транссибирского до «Среднего коридора» вдоль Ирана и Турции и китайско-пакистанского экономического коридора (CPEC) до Аравийского моря. Морской шелковый путь предлагает параллельную сеть от юго-востока Китая до Персидского залива, Красного моря, побережья Суахили и Средиземного моря.
Масштабный проект, выстраиваемый по принципу «Торговля, а не война» и сосредоточенный на создании инфраструктуры, устойчивом развитии с упором на Глобальный Юг, представляет собой геополитическую угрозу коллективному Западу и, в частности Соединенным Штатам.
Именно поэтому все мировые потрясения, происходящие в мире, прямо или косвенно связаны с «Одним поясом, одним путем»…
Новый выбор
В апреле т.г. на «Lanting Forum» в Шанхае министр иностранных дел КНР Цинь Ган представил ключевые принципы «модернизации по-китайски» и то, как их можно эффективно применять в рамках развития Глобального Юга. Одновременно с этим, китайские эксперты остановились на угрожающей риторики США и их союзников по отношению к инициативам Пекина. Они пришли к мнению, что коллективный Запад не приемлет альтернативную модель глобального развития, кроме варианта, при котором существует единственный гегемон с единоличным правом определять мировую политику.
Экс-президент Бразилии Дилма Русеф, в настоящее время глава Нового банка развития БРИКС, заявила, что неолиберализм был навязан Латинской Америке как ложный путь к экономическому успеху. Китайская модель, в свою очередь, «предлагает совершенно новый выбор», учитывающий национальные интересы и особенности.
Генеральный директор Международного института экономики и финансов КНР Чжоу Цянву считает необходимым предоставить странам Глобального Юга (со стороны МВФ и Всемирного банка) больше самостоятельности в рамках новых управленческих решений. В то же время, ряд экспертов полагает, что в условиях перестраивания мировой «шахматной доски» Глобальный Юг способен проводить самостоятельную политику.
Ключевым в данном контексте стал проведенный саммит «Центральная Азия – Китай», на котором председатель Си Цзиньпин принял глав Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана. Мероприятия прошло сразу после встречи президента России с теми же лидерами на 9 мая в Москве.
С дипломатической точки зрения это свидетельствует о формирующейся оси «5+2», объединяющую Китай, Россию и пять стран Центральной Азии.
Евразийское партнерство
Очевидно, что Владимир Путин и Си Цзиньпин осознали необходимость развития энергетики: увеличились поставки российской нефти и газа в Китай. Полностью интегрированная энергетическая сеть является обязательным условием дальнейшего динамичного развития экономик. Расширение взаимодействия планируется по линии существующих структур – ОПОП, ЕАЭС, ШОС.
На саммите ЕАЭС Путин подчеркнул важность дальнейшего расширения сотрудничества по линии БРИКС, ШОС, АСЕАН, ССАГПЗ, организаций в Африке и Латинской Америке. Он упомянул о построении новых устойчивых логистических цепочек и развитии связи между ЕАЭС и Международным транспортным коридором «Север – Юг». Озвучена практическая работа по увязке интеграционных процессов в рамках ЕАЭС и ОПОП. Результатом должно стать масштабное Евразийское партнерство.
Таким образом, Евразийскому континенту необходимы геоэкономические проекты, которые имеют конкретику и ориентированы на потребности региона. Мировой экономический кризис и пандемия дали четкий сигнал о том, что впредь необходимо наращивать собственный торгово-экономический потенциал и создавать собственные трансрегиональные проекты, которые отвечают долгосрочным национальным интересам всех стран-участниц.
