Попытка пересмотреть отношения между государством и НПО в Грузии привели к массовым беспорядкам и даже грозят свержением правительства. На текущий момент в Кыргызстане также готовится новая редакция закона об НПО. Что можно ожидать?
Рассматриваемый в начале марта грузинский законопроект «О прозрачности иностранного влияния» предусматривал создание реестра неправительственных организаций и СМИ, которые получают финансирование из зарубежных источников, что позволяет им оказывать влияние на принятие публичных решений или общественное мнение. Только лишь попытка рассмотреть данный законопроект в Парламенте страны привела к многочисленным демонстрациям и столкновениям с полицией.
Закон был раскритикован главой европейской дипломатии Жозепом Боррелем, а Госдеп даже пригрозил, что принятие закона нанесет ущерб «отношениям Грузии с ее стратегическими партнерами и поставит под угрозу евроатлантическое будущее Грузии».
Другой страной, где решили упорядочить и пересмотреть участие НПО финансируемых из за рубежа в общественно-политической жизни страны является Кыргызстан.
По данным Азиатского банка развития по состоянию на 2011 год на территории Кыргызстана было зарегистрировано от 8 до 12 тыс. некоммерческих и неправительственных организаций (НПО/НКО).
Основными направлениями работы неправительственных и некоммерческих организаций в Кыргызстане являются правозащитная деятельность и экология. Основные источники получения финансирования — это различные программы фонда Сороса и организации, напрямую связанные с западными внешнеполитическими ведомствами.
Роль НПО и НКО в стране оценивается неоднозначно. Издание «Economist» отмечает, что НПО зачастую берут на себя те задачи, которые не может решить государство. И приводит слова лидера коалиции «За бюджетную адвокацию» Батмы Эстебесова, которая говорит, что неправительственные организации могут помочь там, где у государства не хватает ресурсов.
Вместе с тем, по данным портала «Snob.kg», значительная часть НПО и НКО в Кыргызстане, вопреки своим учредительным документам, вмешивается в политическую жизнь государства. Они участвуют, а зачастую и финансируют организацию и проведение политических акций в Кыргызстане, которые нацелены на формирование общественного мнения и давления на органы государственной власти.
Уже не раз эксперты отмечали излишнюю политизированность деятельности этих организаций на территории КР, а их лидеры, по сути, превратились в политических деятелей, выполняющих задачи своих грантодателей.
Наглядным примером может стать активизация «проукраинской» деятельности, проводимой рядом кыргызских НПО/НКО после начала специальной военной операции России на Украине в 2022 году.
В стране активно устраивались проукраинские митинги, где звучали призывы прекратить телевещание российских государственных СМИ в Кыргызстане, а также требования выхода страны из ОДКБ и ЕАЭС.
Ряд источников, знакомых с деятельностью НПО в стране на условиях анонимности рассказали об имеющихся проектах и инициативах, которые пытались провести некоторые некоммерческие организации из КР при поддержки американских фондов.
Одним из них был проект по переводу потоков украинских беженцев из Европы в Кыргызстан и другие государства Центральной Азии. Причем обоснование было таким, что украинцы знают русский язык (иронично), а значит смогут интегрироваться в среднеазиатское общество.
Другим важным направлением деятельности НПО/НКО стала экология. Источники приводят в пример Баткенкую область, где работающие по экологическому направлению на западные гранты некоммерческие организации, не только следят за экологической обстановкой, но и собирают для грантодателей информацию о проблемных вопросах региона.
Отношения между властями КР и неправительственными и некоммерческими организациями обострились в октябре 2022 года, когда из-за критики политики правительства КР в отношении передачи Узбекистану территории Кемпир-Абадского водохранилища властями были арестованы несколько десятков активистов гражданского общества, журналистов, блогеров, правозащитников и лидеров НПО, а также была прекращена деятельность ИА «Азаттык Медиа» (структура радио «Свобода»).
Уже в августе 2022 года некоторые кыргызстанские политологи, такие как Марс Сариев, говорили о том, что государство нуждается в законе, контролирующим деятельность неправительственных и некоммерческих организаций.
На этом фоне, в ноябре прошлого года администрация президента Кыргызстана опубликовала проект нового закона «О некоммерческих неправительственных организациях».
Документ был разработан для обеспечения открытости и публичности деятельности некоммерческих организаций, в том числе структурных подразделений иностранных НКО. Соответственно этот закон значительно усилит государственный контроль над НПО и полностью регламентирует их деятельность внутри страны.
Закон должны были представить к общественному обсуждению, но этому факту стали активно мешать. Так, организация «Международное партнерство по правам человека» (IPHR) и Глобальный альянс организаций и активистов гражданского общества CIVICUS призывали власти Кыргызстана отозвать законопроект и прекратить подобного рода деятельность. К делу подключились и представители экспертного сообщества, которые окрестили законопроект «сырым» и «подготовленным в спешке».
Тогда Садыр Жапаров пошел на уступки и отправил законопроект на доработку. После небольшого перерыва, была создана рабочая группа, которая возобновила работу над законопроектом. Первое их заседание прошло 28 февраля.
По завершении работы над проектом и согласования с министерствами и ведомствами закон будет выставлен на общественное обсуждение и затем внесен в Жогорку Кенеш. Члены рабочей группы должны были направить свои предложения к тексту проекта закона в срок до 20 марта 2023 года. После чего будет определена дата следующего заседания. Пока сведений по состоянию дел в данном направлении не поступало.
Встает вопрос: что стоит за необходимостью принятия нового закона об НПО/НКО в стране и что будет происходить дальше? Возможен ли грузинский сценарий?
По мнению бывшего депутата Жогорку Кенеш КР, общественного деятеля, члена Социал-демократической партии Кыргызстана Ирины Карамушкиной, причины появления такого рода закона спровоцировали сами сотрудники НПО, когда агрессивно и организованно высказались против прозрачности их финансирования, что прописывается в статьях законопроекта. Они интерпретировали это как контроль за ними. При этом, НПО и НКО сами требовали прозрачности бюджета госорганов вплоть до затрат на оборонные нужды.
«НПО нужны, чтобы держать власти в тонусе. Они более мобильные, организованные, нажимают именно на те вопросы, какие волнуют граждан. Но в последнее время противостояние замечается именно в том, что через НПО начали проникать в общество «западные ценности»: гомосексуализм, трансгендерность и все такое что было неприемлемо в менталитете азиатов. Началось недоверие граждан, и они стали опасаться активности «нпошников». Поэтому в парламенте появилось инициативная группа кто будет ограничивать деятельность НПО и контролировать с каких потоков идет финансирование. Понятно, что такой контроль НПО не нравится» — отметила экс-депутат кыргызского парламента.
Эксперт по региону, бывший шеф-редактор ИА «Regnum» по Центральной Азии Григорий Михайлов, считает, что для властей Кыргызстана введение данного закона необходимо для большего контроля со стороны властей за НПО, участвующих в политической жизни страны, установлению прозрачного финансирования, с целью понимания откуда они берут деньги на продвижение своих инициатив, а также сделать политическую систему внутри страны более устойчивой к внешнему влиянию.
«Грузинский вариант в Кыргызстане маловероятен. Ситуация в Кыргызстане иная чем в Грузии. В Грузии данный законопроект является лишь поводом борьбы группы оппозиционеров с нынешними властями страны, т.е. группа элит, которая сделала ставку на запад борется с правительством, пытающимся удержать баланс между внешними игроками. В Кыргызстане данный закон может быть принят и протестная активность достаточно низкая» — отметил эксперт.
С другой стороны, подобный законопроект не раз выносился на обсуждение. Но постоянно что-то мешало. Какие-то препоны находились и со стороны депутатов, и со стороны госорганов и т.д., иными словами, людей в органах власти, которые заинтересованы в сохранении функционирования НПО/НКО.
